Случайное природное образование

Крым — это как бы японский бонсай от всего. В отдельном горшке. Но я не об этом.

Уж как мы его обходили и облазили всего. Даже заповедник проползли, можно сказать. Пузом весь ощупали. Ну, тут я утрирую. Просто хочу сказать, что там скрытно приходилось партизанить. Заказник. А остальные места ножками.
Правда, надо оговориться. Мы ходили только по горам и только по бестропью. Бабуган, Джурла, Караби, Чатырдаг. Крым странное место. Там ты встречаешь за 15 минут и все зоны климатические и четыре времени года в межсезонье. Кто ходил – тот знает это. Можно тома написать. Фиг объяснишь. И чего только там не было с нами. Я ведь не только взрослых туда водил. В основном детей. Трое из четырех каникул, пока я не стал семейным в смысле классическом, моя семья была явно с этими оболтусами. Вот мы и лазили. Здорово это все. Это прям классно. Ну никак не объяснишь тому, кто не пел у костра, не валился в поту на склоне, не делил с другом сухарик, не выходил на вершину, не пил из ручья, не жмурился в плотном дыму и не ел из котелка самые вкусные блюда на земле, не торил по пояс в снегу, не блуждал в этих туманах и не встречал эти ветра своей грудью. Ах, еще эти глаза! Девчонок, ребят, друзей. Их руки в трудную минуту.
Бог с ним. Сопли. Тут дело не в этом. Тут такая ситуация.
Мы всегда ходили бестропьем. Караби – место интересное. Там водит. Не по детски водит иногда. Там был и «марлезонский балет», и ботинки усыхали вполовину там, и с Лешей мы чуть в «дырку» не провалились бесконечно глубокую там, и еще куча дыр там – оно все в пещерах, и «Испанец» именно там жил загадочный, давший нам разрешение на удобрение для мэёвского лагеря и много еще чего. Но это отдельные рассказы. Караби летом каменная пустыня с диковинными травами. С грядами, прячущими входы в бесконечные подземные лабиринты. С потрясающими скалами и загадочными балками по южной стороне. С головой воина, которую мы увидели на том месте, где вчера была скала, когда чудеса балки Сотера чуть не свели нас с ума. С седовласым старцем и мальчиком лет 10, которых ты, лось, стремительно обгоняешь на подъеме, а потом, выкарабкавшись наконец на плато, видишь там, собирающих удивительные травы; и старец подходит к тебе и спрашивает, поднеся к твоим вытаращенным глазам маленький цветок: «Это бессмертник, юноша»? С бескрайним белым молоком из снега и тумана зимой, когда ты не можешь даже приблизительно разглядеть отличие верха от низа. Но в целом – это просто маленькое плоскогорье. А по склонам – бук. И тропы там есть. Вот тут я попытаюсь объяснить суть дела.
В общем мы в ту весну (или осень?) заходили с востока. С дороги. И там, в этом японском бансае, восточный склон – это грандиозно, конечно! Но это просто Воронцовский парк как бы по размеру. Для нас, по крайней мере. Мы в день полтинник легко ходили. И тут мы были сто раз. Что тут можно не найти или потерять? Вон там плановая тропа. А вот тут скалы. А вот тут тоже скалы и лес неудобный. Но и он облаженный вдоль и поперек нами. Хотя народ там не ходит. Это важная деталь. Народ ходит по плановой. Ближе к скалам южным. И потом по балке на восток и на север на дорогу. Если вниз. Мы шли вверх. Мы начинали. И просто пошли точно между плановой и задним склоном. Это все лес. Густой, буковый, грабовый. Тенистый. С подлеском, с ковром сухой листвы пахучей, с этими стволами иногда пятнистыми, как эвкалипты, и с этими «гнездами» паразитарного растения. Не помню как его. От сердца типа оно. И лианы, конечно. Нам казалось, что все эти деревья мы знали наизусть.
Ну, и скалы-останцы. Ох, эти странные блоки, вдруг толстым куском одинокой стены появляющимися среди дерев. Так вот. Мы там и шли. И нам надо было заскочить наверх. Снег там можно было найти или ручей сейчас без проблем. И там ночевать. Наверху.
И вот тут получилась вещь, которую я до сих пор объяснить не могу никак. Просто открываю рот и сижу. Короче справа, среди густого леса, на перегибе, где плавный склон становится крутым, мы уперлись в останец. Ну, кусок скалы в виде стены. Торчал среди дерев вековых. Красиво.
Естественно мы, не обратив внимания на очередной мегакамень, пошли вдоль. Планируя его обойти и за ним повернуть направо вверх на склон. Мы ведь шли вверх. Караби была справа наверху. Такие мега камни, или скалы прямоугольной формы в этих местах были метров два-три в высоту и в длину под четыре или чуть больше. Обошел и дальше пошел.
Но камень не заканчивался. Справа была относительно ровная высотой три метра стена. Угловатой. Пупырчатой фактуры, старой, во мху да лишайнике. Серой и зеленоватой из-за них. С углублениями типа маленьких пещерок на стыке с землей. И из этих пещерок к ночи вылетают совы. Маленькие серенькие совы. Или это филины? Кто их разберет? И мы шли вдоль нее. И я и все опытные мои взрослые попутчики сразу насторожились. Мы были разбросаны по нашей не очень большой группе детишек. Мы переглянулись, но пошли дальше. И через десять метров уперлись в дверь. То есть в стене была дверь. Разлом, если хотите. Но шириной в дверь. И высотой до конца стены. Туда мы и вошли. Темнело.
За дверью была вторая стена. Такая же. Угловатая и пупырчатая во мхах да лишайниках. Пахнуло осенью, прелым. Мы оказались в коридоре.
Мы спокойно посмотрели еще раз друг на друга. И пошли влево между стен. Медленнее и чутче. Ох, как чутче! Суть в том, что этого не могло быть. Мы знали эти места, как свои пять пальцев. Этого «коридора» там не было.
Мы в этих местах в свое время блуждали. И много блуждали. Караби вообще водит. Водит – это термин такой. Когда ты с картой, с компасом, а все одно возвращаешься на прежнее место или выходишь в противоположную сторону. Так много раз было. Только стены этой не было. Точнее двух стен. Параллельных.
Они были в лишайнике и мху. За ними сквозь сумерки предполагался склон с густым лесом. Он и нависал из-за стен над нами. Но мы шли аккуратно вперед, и вот что мы увидели первым. Под правой стеной была купель. Точнее ванна. Овальная и глубокая. Тут надо бы добавить: естественное природное образование в форме овальной ванны с нависшим над ней каменным выступом в форме сливного уступа. Потому что с него, вытекая из ровной дырки в стене прямо над ним (естественно, природного происхождения), текла тоненькая струйка чистейшей родниковой воды. Ванна была полна до краев! Но по воле природы наклон был таков, что вода незаметно стекала под стену и под нее же утекала. Вокруг было сухо. Абсолютно. Мы опять посмотрели друг другу в глаза. Ребята попили. Мы смочили губы и пошли дальше. Очень медленно и очень чутко. Почти сразу за ванной. В пяти метрах, была дверь направо. Уже во второй стене. То есть, выходя в нее, мы оказывались за двумя линиями. Параллельными. И мы прошли.
За второй стеной был склон. Там должен был быть крутой склон с вековыми деревьями, которые над нами и нависали. Но там было удобно. То есть склон естественным образом создавал ряд удобных ступенек. Ступенек, ведущих на поляночку-полочку. Полочку на склоне сразу за второй стеной. Поляночку среди вековых деревьев, нависших ветвями над ней. Неслабую такую поляночку. На четыре палатки с костром – легко. Но, главное, случайным образом круглую. И горизонтальную, как стол. А в центре этой полянки были природой случайно разбросаны камни. Не останцы пупырчатые и угловатые. А ровные валуны. Гладкие, серые, светлые. И лежали они случайно образуя круг. Большой, пяти метров в диаметре, ровный круг на ровной круглой полянке, восточным краем упирающейся в верх второй стены с разломом, в который вела природная лестница. Где за поворотом была природная ванна. С природным родником. Случайно стекающим в ее центр с метровой высоты из природного выступа в форме конуса с промытой водой (чем же еще) канавкой посередине.
Ни одного следа человеческого инструментарного действия видно действительно не было.
Просто девять валунов, со временем то ли всплывших, то ли утонувших в грунте, на горизонтальной полянке, закрытой вековым лесом, вечной тенью и двумя стенами снизу. Естественного происхождения.
Там мы и сделали лагерь. С нас станется.
Мы не ставили палатки в кругу камней. И костерок, сделанный так, что потом от него никакого следа не будет, мы тоже сделали сбоку. Приготовили еду, чай.
Временами, кто-нибудь садился в центр круга. Из интереса. Но ничего запоминающегося не произошло. Ночью мы не услышали топота лошадей, криков воинов, не увидели величественные тени, не чувствовали ничьего взгляда, не ощущали присутствия. Не видели странных снов. Ветер не заходил к нам, не раздувал и не гасил костер странными порывами. Или мы просто не помним этого?
Ходили к ванне. О чем-то говорили. Спали спокойно. А может было? Только никто не помнит?
Назавтра мы вышли через коридор на склон и дошли до удобного подъема. Как только мы отошли – стена исчезла. За деревьями ли, в ландшафте. Но с тех пор мы ее не видели. И когда мы много раз потом шли в этих местах. Мы пытались пройти через это место. Но его там просто не было. Это не алтайские просторы. Даже не Кавказ. Это японский бансай от всего. В отдельном горшке. Что тут можно не найти? На одном склоне.